Листаю картинки из сербской долины Прешево, где албанцы напомнили о давней своей мечте — объединении с Косово. Знакомый черный орел на красном. В толпе — американские флаги, флаги ЕС. Весной 2001 правительство Джинджича для успокоения оскорбленных после ампутации Косова чувств сербской патриотической общественности задумало провести в Прешево театрально-антитеррористическую операцию. Что-то вроде анестезии. "Мы — сильное государство." Прислали танки, спецназ, все дела. Колонна замерла на перевале, готовясь спуститься в одну из немирных деревень, находившихся под контролем УЧК. Никакого УЧК там, понятно, не было уже — нас ждали остывшие угли, палатки, забитые хламом, шприцами, патронами и отсыревшими листовками "За Великую Албанию". Но пока, вместе с остальными журналистами, которых для освещения той "сверхсекретной" операции был согнан целый табун, мы мерзли — дожидались приказа. И вот, стараясь убить время, разговорился я с высоким, седым телеоператором, сербом. Он видел много войн, интересно слушать было. Первая командировка — 1983, Бейрут, взорванные американские казармы. Ну и дальше: Словения, Хорватия, Босния, первый Ирак, кажется, в Заире даже отметился. В общем, война стала образом жизни. Серб работал на RAI в тот момент.
Самое тяжелое чувство, рассказывал он, это когда c итальянской базы Авиани на Белград поднимаются F18, а ты сидишь в офисе, ждешь окончания налета, рыщешь по городу в поисках разрушений и жертв, находишь и отправляешь в Италию только что снятые, еще дымящиеся кадры, потому что "ну надо ведь как-то кормить семью". "Только все это не настоящие войны," продолжал серб, закуривая. "Поверь мне, я что-то в них соображаю. И наша Босния — не война. И ваша Чечня — не война. Это все барабанная дробь перед большой, серьезной войной. Она охватит не только Ближний Восток, но и Каспий, Кавказ, Среднюю Азию. К этому идет, уж поверь. Так что не торопись спускаться в деревню. Мы еще успеем затосковать по этим войнам. Той, следующей, хватит на всех. На меня, на тебя, на моего сына и на сына моего сына."
Публикация из личного архива.