Всем привет. Сегодня — самый подходящий день, чтобы сообщить об этом.
Свершилось. Главная загадка 21 века — как на государственном телевидении в буржуазной стране могут звучать антибуржуазные взгляды — наконец перестанет терзать умы наших современников. Диалектическое противоречие снято. Ларчик закрылся так же просто, как и открывался когда-то. Нельзя сказать, будто это стало неожиданностью, уж подавно сенсацией. По крайней мере, для меня. Да и можно ли было мечтать о более подходящем дне, чтобы поставить точку?
Как у каждого события, у этого факта есть причины и есть предпосылки. Предпосылки вам хорошо известны из выпусков Агитпропа, просачивавшихся в телевизионный эфир или выходивших перпендикулярно эфиру — в интернете. С ним же, с интернетом, связана и причина, повод — а именно — вот это письмо от простого инженера из Самары.
Письмо — мы даже не предполагали, что так выйдет — попало в оголенный нерв, спровоцировав стремительную бюрократическую судорогу. Оно стало последней каплей, переполнившей и без того налитую до краев чашу терпения. Соломинка переломила-таки хребет верблюду.
Надо отдать должное руководству Роскосмоса и лично Дмитрию Рогозину. Уже после моего увольнения он пригласил меня на длинный разговор и час рассказывал о черной пиар-кампании по дискредитации его попыток оздоровить отрасль. Я ответил, что мы не участвуем ни в каких кампаниях, а просто даем возможность быть услышанными тем, для кого в буржуазном государстве закрыт доступ к агитации и пропаганде — трудящимся. Учителям, врачам, рабочим, инженерам, ученым. И я сказал, что не верю ни в какое изолированное оздоровление ни одной отрасли до тех пор, пока продолжает разлагаться и деградировать экономический базис. На прощание нас пригласили посетить Байконур, и мы, конечно, не откажемся, если, конечно, приглашение останется в силе. Ну вот и все. Что дальше? Не знаю. Чем я буду питаться? Ну вот тут один мужик из Саратова уже предложил помощь.
Нет, конечно, были и другие корпоративные преступления, отягчавшие мою совесть. Хотя, клянусь, все двадцать лет на телевидении и все пять лет, что существовал Агитпроп, я обеими ногами старался наступать на горло собственной песне, чтобы минимизировать репутационный ущерб для работодателя. Уходя, не скажу ни одного плохого слова в адрес тех, кто когда-то открыл мне дорогу в большую журналистику, а потом проявлял чудеса терпеливости, наблюдая за моей эволюцией в профессии. Я не привык плевать в колодец, из которого пил, даже если вода в нем изрядно помутнела. Но по-другому я не могу. Поздно. Другим я никогда не буду. Двадцать лет назад я пришел на телевидение не для того, чтобы зарабатывать деньги, строить карьеру или пробиваться к трону. Об этом знали все, кто меня терпел. У меня есть личные причины делать то, что делал и говорить то, что говорю, невзирая на любое раздражение, от кого бы оно ни исходило. Это никому не могло понравиться, и я отлично понимал, чем кончится дело.
Ну вот и все. Иллюзий не строю. Незаменимых не бывает. Мелкую брешь в эфире, образовавшуюся с нашим уходом, всегда есть кем заштукатурить. Впрочем, и посыпать голову пеплом незачем. Телевидение в нашей стране, да и в мире дряхлеет и отмирает. На смену старости и усталости всегда приходят молодость и страсть. Значит, будем продолжать. Готовьтесь. Вместо доброго дурака теперь — злой. Это значит, что агитации с пропагандой на этом канале станет кратно больше, она не будет стеснена уже никакими ограничениями. Пришло время выбирать, на чьей стороне каждый. Надеюсь, что мы с вами — на одной. Смотрите, подписывайтесь, распространяйте, присоединяйтесь. Никогда не отчаивайтесь и не опускайте рук.